04 мая 2011 года

   Председатель КиноСоюза, альтернативного михалковскому союзу кинематографистов России, Борис ХЛЕБНИКОВ три дня — с 21 по 23 апреля — провел в Омске. Он входил в состав жюри фестиваля "Любительское кино + Profi". Возглавлял которое, кстати, еще один лидер современного российского кино Алексей ФЕДОРЧЕНКО ("Первые на Луне" и "Овсянки"). Три фильма ХЛЕБНИКОВА — "Коктебель" (совместно с Алексеем ПОПОГРЕБСКИМ), "Свободное плавание" и "Сумасшедшая помощь" — показали нам режиссера талантливого и свободного, не ориентирующегося в своем творчестве на деньги и кинематографические призы. Таким же свободным он оказался и в общении, встретившись в Омске с участниками фестивального конкурса, студентами режиссерского факультета и прессой. Ряд своих вопросов удалось вклинить и корреспонденту "КВ" Ирине БОРОДЯНСКОЙ.

   — Что в кино, снятом уже в ХХI веке, сумело вас поразить?

   — Многое, очень многое. Замечательные фильмы снимают иранцы, последний Вуди Аллен прекрасен – совсем по-другому стал работать.

   — А из российского?

   — Любимые фильмы – "Бумер" и "Груз 200". Это настоящее, сильное кино о том, что нас окружает, о нас самих. Вдобавок очень качественно снятое – живое, захватывающее. Очень нравятся фильмы Алексея ФЕДОРЧЕНКО, Николая ХОМЕРИКИ. Из самого последнего – фильм, который еще не вышел в прокат. Мне его показал сам автор, Бакур БАКУРАДЗЕ. Называется "Охотник", и это совершенно потрясающая вещь. Скорее всего его покажут на "Кинотавре".

   — Как вы относитесь к званию "мэтра" "новой волны" российского кино?

   — Во-первых, никакой я не мэтр, и даже не представляю, как это может кому-то в голову прийти. А во-вторых, никакой "новой волны" в российском кино не существует, на мой взгляд. Качественно новое не может появиться на пустом месте. Мы живем удивительной "болотистой" жизнью, и совершенно непонятно – как из этого выбраться и что должно случиться, что бы объединило нас. Чтобы произошло в искусстве что-то новое, необходимо это объединяющее начало в социуме. Одним из таких стимулов, к примеру, была война, а потом победа в ней.

   — Но вы ведь снимаете фильмы, пишете сценарии – умудряетесь находить их в этой бесцветной жизни.

   — Но в кинематографе-то я при этом ничего не изменил. У меня масса претензий к каждой своей работе. Очень стесняюсь того, что получается – например, никогда не смотрю своих фильмов со зрителями. Честно, боюсь реакции зала.

   — Почему же вы тогда этим занимаетесь?

   — Знаете, я как капризный ребенок – в жизни почти никогда не делал того, что мне не интересно. А все, что связано с кино, мне страшно интересно.

   — А как вам удается совмещать занятие интересным делом и получение прибыли?

   — Дело в том, что мне везло, наверное: я никогда не зарабатывал деньги неинтересным способом. Например, я недавно еще работал на канале "ТНТ" — так называемым креативным продюсером. В то время хотелось попробовать себя в новой ипостаси – снять ситком. Я привлек многих своих знакомых, и мы сделали "Реальную любовь". Пока мне это нравилось, я работал, а когда интерес кончился – ушел. Вот уже полгода у меня только жена деньги зарабатывает.

   — Но ведь не у всех есть такая возможность. Как быть, если человек вынужден весь день метать гамбургеры в Макдоналдсе, а на интересное дело остается совсем мало времени?

   — А с чего вы взяли, что художник должен летать в облаках, ни о чем не заботясь и ждать, когда все само придет? Если не жить среди обычных людей, не испытывать обычные проблемы и лишения, то о чем тогда будет ваше искусство и кому оно будет нужно? Ваше кино – это ваш личный опыт страданий и радостей, опыт познания окружающей действительности. Режиссер не может работать без внутренней боли, она им движет.

   По-моему, ничего трагического в материальных проблемах нет. Зацикливаться на заработке не стоит, иначе это вас добьет. Вот в вашем городе жил Егор ЛЕТОВ, работал без всяких гонораров, был беден — но в истории он останется. Да примеров таких – тьма! Почитайте дневники Корнея ЧУКОВСКОГО: он вынужден был постоянно заниматься мелкими бытовыми вопросами, чем только не зарабатывал на жизнь! Но при этом оставался художником.

   — Но снимать кино и писать стихи не одно и тоже. Чтобы снимать кино, нужны деньги.

   — Вы не правы, сейчас можно снимать очень дешево.

   Совсем скоро я поеду снимать фильм, который хочу закончить в течение 15 дней. Съемки будут проходить в дорогом ресторане. Актерский состав – 50 человек, и я с ними договорился, что каждый будет играть бесплатно. Это кино обойдется в сто тысяч долларов – конечно, это большие деньги, но ведь принято считать, что бюджет нормального фильма должен исчисляться миллионами.

   Вспомните "Пыль" Сергея ЛОБАНА, на который потратили три тысячи долларов!

   Техника сейчас доступна и на таком уровне, что на обычную "цифру" можно снять шедевр.

   — Какие распространенные ошибки вы заметили у нынешних любителей – участников фестиваля?

   — Знаете, очень много какого-то отвлеченного кино. Вокруг столько удивительных вещей происходит, и я никак не могу понять тех, чьи работы не связаны с реальностью. Такое ощущение, что современного мира для них просто не существует. Многие рисуют какой-то абстрактный добренький мир – такой сопливый, что не по себе становится.

   Отчего такой отказ от современности, какой бы непривлекательной она ни казалась, – ведь это отказ и от себя самих?..

   Меня раздражает даже, что в театрах сейчас мало современных пьес и постоянно ставят ЧЕХОВА. Ведь ЧЕХОВ тоже когда-то был "новой драмой" — был таким же Васей СИГАРЕВЫМ, которого считали сумасшедшим, которого никто не понимал.

   — Что бы вы посоветовали конкурсантам?

   — Я бы посоветовал авторам быть проще, не делать кино больше себя самих. Создавать равные себе истории. Почему-то всем кажется, что их реальный мир никому не интересен, а вот если они насочиняют метафор, образов, ассоциаций, то их сочтут за гениев. Конечно, у каждого свой путь и не нужно от него отказываться. Но для большинства путь игнорирования окружающего мира — тупиковый.

   — Правда, что последняя ваша задумка – снять фильм о российских фермерах? Вроде бы вы для этого ездили по деревням, общались с местными жителями…

   — Это так. Мы планируем приступить к съемкам в сентябре. Нельзя ведь просто все придумать – хочется понять, как живется этим людям, окунуться в атмосферу. То, что рассказывали нам сельские жители, не станет напрямую материалом для фильма. Поездка была организована, чтобы понять, чем дышит так называемая деревня.

   — Почему "так называемая"?

   — Потому что никакой полноценной деревни, а тем более фермерства в нормальном смысле уже давно нет, все развалено. Разговоры о маленьких фермерских хозяйствах, которые якобы могут развиваться в условиях рынка, — полная чушь. Все это искусственно уничтожается, а население деградирует уже в течение 20 лет. Выросло целое поколение людей без возможности устроиться на работу, без надежд, без смысла жизни… Об этом можно бесконечно говорить.

   — Недавно вы возглавили новое объединение "КиноСоюз", альтернативное официальному, возглавляемому Никитой МИХАЛКОВЫМ Союзу кинематографистов. Что оно из себя представляет?

   — КиноСоюзу" всего лишь полгода, так что мне сложно дать полноценный ответ. Если коротко, то это профсоюз, который будет решать творческие и технические вопросы бытового характера. Например, где взять хороших специалистов для того или иного проекта.

   Предвосхищая возможный вопрос о МИХАЛКОВЕ, скажу, что мы не ставим себя ему в оппозицию, а хотим решать те конкретные проблемы, которые официальный союз вообще не решал. И это никоим образом не касается идеологии.

   — А идеология вас пока не коснулась? Нет давления сверху?

   — Пока нет. Мы поначалу ждали чего-то в этом роде, а сейчас к нам, напротив, проснулся какой-то пугающий интерес – но вроде бы в позитивном ключе: предлагают помощь, в президентские советы приглашают... Не мешают. Хотя помешать пока сложно, мы ведь только в процессе организации.

    — С профсоюзами в России, сами знаете, не очень-то дела обстоят. На что вы опираетесь в разработке принципов работы КиноСоюза? Может быть, есть какой-то особый пример для подражания?

   — Только на основные международные принципы — по которым работают все объединения такого рода. А подстроиться под российскую специфику стараемся сами. Сейчас в Москве проходит игра-стратегия, в результате которой мы попробуем подготовить оптимальные решения по проблемам проката, отношений с государством и т.п. Одна из главных проблем – это кинематографическое образование. Ведь то, что многим отечественным фильмам отказывают в прокате, – это и поделом: нужно научить сниматься так, чтобы кино было интересно в первую очередь зрителю. По итогам игры-стратегии будет составлен документ, который, надеюсь, будет интересен чиновникам. У нас в стране в любой момент все может измениться, что будет дальше — не знаю, но пока настрой оптимистичный.

   Ирина БОРОДЯНСКАЯ